Реорганизация ИНЦ СО РАН: наукой правят власть и деньги

Бабр много раз писал о полулегальной реорганизации ИНЦ СО РАН во имя создания в Иркутске ФИЦ. Говорили мы и о позиции сибирских учёных, которые выступили против этой процедуры. Но нам всегда есть что добавить. Чтобы некоторые наши читатели, прежде всего те, кто имеет возможность влиять на подобные процессы, поняли весь масштаб трагедии, нужно точно знать, что из себя представляет этот самый ИНЦ СО РАН. Чем он так важен, что учёные жертвуют хорошей должностью и карьерой, выступая против реорганизации (а значит, что и всей региональной политической и экономической элиты)? Чем чревато прекращение его существования? Мы не будем утомлять читателя повторением, поэтому советуем сначала ознакомиться с предыдущим материалом.


Сегодня мы расскажем про Научный центр подробнее, а также приведём анализ аналитической записки ИрИХ СО РАН (просим прощения за тавтологию), в которой говорится о необходимости реорганизации и создании ФИЦ. При внимательном прочтении всем нашим уважаемым читателям, далёким от научных организаций, станут понятны наши беспокойства.

Начнём с основ

Иркутский научный центр Сибирского отделения Российской академии наук (ИНЦ СО РАН) является приемником Восточно-Сибирского филиала Академии наук СССР, созданного в 1949 году. В структуре ИНЦ всегда были сосредоточены научные и производственные подразделения. Научный центр обеспечивал взаимодействие и выполнение своих функций всех (!) академических институтов Иркутска. К числу таких подразделений, нацеленных на решение задач институтов, относятся разные организационные отделы. Мы перечислим названия, и вам сразу станет всё ясно: отдел региональных, экономических и социальных проблем, отдел медико-биологических исследований и технологий, отдел научно-образовательной деятельности (аспирантуры), научно-организационный отдел. А также центральная научная библиотека и научный архив.Помимо этого, ИНЦ СО РАН обеспечивает функционирование и должное техническое состояние инженерных сетей, решает коммунальные вопросы (отопление, водоснабжение, водоотведение и подобные). То есть ИНЦ создаёт условия для выполнения всеми институтами своих уставных задач. В научном центре есть специальные отделы для решения этих вопросов.
Отдельной функцией ИНЦ СО РАН является поддержание социальной инфраструктуры иркутского Академгородка – в этом районе проживают сотрудники всех академических институтов и их семьи. Во многом эти вопросы решаются за счёт средств, поступающих от сдачи в аренду объектов недвижимости, находящихся в оперативном управлении ИНЦ СО РАН.

Что это значит?

Вышеперечисленное свидетельствует о том, что научный, технический, образовательный (отдел аспирантуры), инфраструктурный (инженерные сети) и имущественный (объекты недвижимости) функционалы ИНЦ СО РАН самым непосредственным образом касаются вопросов жизнедеятельности всех академических институтов Иркутска. ИНЦ просто не может быть «вырван» из этой общей для всех институтов структуры без ущерба для науки. Если это произойдёт (на бумаге – уже произошло), то само существование и дальнейшее стабильное развитие этих академических организаций будет под угрозой.

Напомним также и о прямом нарушении процедуры проведения реорганизации. Согласно существующим требованиям, для начала процесса реорганизации необходимо обращение в Минобрнауки Учёных советов тех организаций, которые готовы встать на путь создания ФИЦ. В нашем же случае Учёный совет ИНЦ СО РАН своего согласия на присоединения к ИрИХ СО РАН не давал. А без этого согласия даже начинать процедуру реорганизации противозаконно, поэтому все проводимые действия полностью нелегитимны с правовой точки зрения.

«За» и «против»

Что касается аргументов «за», то тут тоже можно поспорить. Начнём с того, что химический промышленный кластер, создаваемый в Усолье-Сибирском, в который собираются войти двадцать два предприятия Иркутской области, – это производственная структура. К ней ИНЦ СО РАН не имеет непосредственного отношения. Это подтверждает аналитическая записка ИрИХ СО РАН, в которых не приведено ни одного примера устойчивого и экономически эффективного партнерства института с участниками кластера. Мы не спорим с тем, что в реализацию задуманного нужно будет вовлечь академические институты Иркутска, но организовать эти работы можно и без уничтожения ИНЦ СО РАН.

Тут же хочется привести слова губернатора Игоря Кобзева, которые он произнёс 7 апреля на заседании штаба по проекту создания Федерального центра химии в Усолье:


Там было ещё про рекультивацию и поддержку инициативы создания Центра. Но мы не поняли самого главного – где тут связь? То есть какое отношение имеет сам факт создания Центра химии к ИНЦ СО РАН? Какое отношение Академгородок – достояние всех академических институтов Иркутска – имеет к Усолью-Сибирскому (пусть и с гордым званием «город химиков»)? Мы связи не видим, как не видят её и светлые умы иркутской науки, которые обратили на это внимание, включая академика РАН Михаила Кузьмина, письмом которого мы руководствовались при подготовке материала.

Если прибавить к этим аргументам уже описанные нами в предыдущих публикациях, то становится совершенно очевидно, что решение по созданию ФИЦ через реорганизацию ИНЦ СО РАН (фактически – уничтожение/захват) было принято не только и не столько во имя развития науки. Есть все основания считать, что за счёт такого варварского решения группа граждан во главе с Андреем Ивановом и под покровительством Игоря Кобзева решила выиграть себе разные привилегии.

Хорошая новость в том, что процесс ещё можно повернуть вспять.